— Конечно, поехали, Ваня, — внезапно сказала Лея, с состраданием глядя на Серёгина, у которого разве что слёзы из глаз не капали. — Литгоу нас всех пригласил; а эти обормоты просто над тобой издеваются.
Алекс незаметно посмотрела на Сорела, надеясь увидеть на его лице такое же или хотя бы близкое к оному выражение лица. М-да. И почему у меня такое впечатление, что он надеется увидеть это самое выражение на лицах всех присутствующих, причём в самое ближайшее время?..
— Относительно тебя вопрос ещё не решён, — вновь напомнил о себе Сорел, с интересом глядя на Лею.
— Сорел, вы себя как чувствуете, нормально? — с тревогой поинтересовалась Эван. — На кахс-ван, значит, можно; на Клинжай — можно, а на ранчо родного командира — нельзя?! Это что-то оригинальное!
Лея незаметно толкнула её локтем в бок и отвернулась к камину. Запнувшись на самом пике своего прочувствованного монолога, Эван мгновенно умолкла, схватила кочергу и принялась сосредоточенно ворошить угли в камине. Алекс недоумённо моргнула. Да что это с ней? Ждёт, кто победит?!
— Я не пойму, тебе всё равно, что ли? — с досадой прошептала она, приближаясь к Лее на расстояние, которое, по её представлениям, делало их беседу достоянием только тех лиц, что принимали в ней непосредственной участие.
— Скажем так — у меня нет причин вмешиваться в этот спор, — уклончиво отозвалась Лея.
Алекс повернулась обратно и вздрогнула — Сорел и Н'Кай, мрачные, нахмурившиеся, в молчаливой конфронтации уставившиеся друг на друга; представляли собой буквально две зеркальные копии. Не то чтобы они были так уж похожи внешне, нет… Просто… просто… если бы Н'Кая постричь покороче… если бы прошло ещё лет тридцать, когда его лоб прорежут такие же тонкие упрямые морщинки, а в глазах появится отсвет определённой житейской мудрости, абсолютно несвойственной ему сейчас… невероятно!
— Лея! — она потянула подругу за рукав.
— Что? — откликнулась та.
В этот момент Сорел едва заметно усмехнулся и отвернулся в сторону, оставив Н'Кая кипеть от возмущения в гордом одиночестве.
— Да нет… ничего. Слушай, я что-то не пойму, ты с нами на ранчо собираешься или со своим занудой на Вулкан — пыль по музеям собирать?
— С вами, конечно.
— А Сорел?
— И он тоже.
— А как же музеи и исторические постановки, которые он так жаждет посетить?
— Жаждет посетить? — фыркнула Лея. — Я так тебе скажу, Алекс. Когда мне было одиннадцать лет, мы с ним ходили на одну историческую постановку. Поскольку для меня в ту пору всё было ещё внове, я смотрела представление с определённой долей интереса, чего о Сореле сказать было никак нельзя. Учитывая тот факт, что перед этим он отдежурил три смены подряд — за Сторна, за себя и «за того парня», я вообще удивлена, что он ухитрился просидеть с открытыми глазами целых двадцать минут, после чего мы с Эван с двух сторон подпирали его плечами, пока эта грёбаная постановка, наконец, не закончилась. Два часа спустя, когда мы выходили из театра, к нам подошла какая-то пожилая леди с острыми ушами и тактично усомнилась мудростью клана, который доверил воспитание двух столь утончённых земных созданий одному местному идиоту, который даже не удосужился переодеться в гражданское перед тем, как направиться в это священное место. Я не помню точно, что он ей на это ответил, но удалилась она от нас прям-таки на крейсерской скорости. Что же до всего остального — знаешь, у него стойкая аллергия на музейную пыль, нивелируемая исключительно запахом оружейной смазки, — Лея с любовью посмотрела на мужа и тепло улыбнулась, — а слово селе-ан'тли в его вулканской транскрипции он до сих пор пишет с ошибками.
— Ты что же, знал, что тебя пригласили? — мрачно поинтересовался Н'Кай у Сорела, который как раз пытался заморозить Лею одним из своих фирменных взглядов, что было абсолютно бесполезно, учитывая как она на него в этот момент смотрела.
— Знал, конечно, — откликнулся тот в каких-то совершенно несвойственных ему интонациях, в результате чего все и, в первую очередь, Н'Кай внезапно почувствовали себя призраками, существующими вне времени и пространства этих двоих.
— А ты? — Н'Кай повернулся к Лее.
— А я знала, что он знает, — ещё секунду она смотрела на Сорела своими яркими зелёными глазами, в которых мерцал отсвет огня, затем перевела взгляд на Н'Кая, и наваждение исчезло. — Как ты представляешь себе иную ситуацию?
— Сволочи, — Н'Кай обиделся и сел на диван в самом тёмном углу комнаты. — Что я вам — главная мишень для насмешек?
— Фактически, это так, — со вздохом согласилась Эван. — Кто-то же должен пожертвовать собой, чтобы всем остальным было хорошо.
— А почему Сэлв не пришёл? — шопотом спросила Тира у Эван.
— Сидит в библиотеке, — так же тихо откликнулась та. — И потом, Литгоу всё-таки не его командир.
— Значит, на ранчо он тоже не поедет?
— К сожалению. Литгоу его звал; подозреваю, что Сэлв просто постеснялся принять приглашение, хотя на него это и не похоже.
— Жалко…
— Да, он славный, — Эван уставилась на огонь. — Хотя и на голову больной, как мне кажется. В Академии столько красивых девчонок…
— Дело не во внешности, — Тира кивнула головой в сторону Леи. — Полагаю, что в данном случае это всего лишь вопрос приоритетов.
— Возможно, ты и права, — пожала плечами Эван. — С такой энергетикой не то что вулканцев — тайгу валить можно…
Добровольное изгнание Н'Кая продолжалось ровно две минуты. Стоило Лее поменять место своей дислокации и переместиться поближе к Сорелу, как он немедленно пересел на её место, и тому было целых три причины. Во-первых, ему надоело, что на него никто не обращает внимания; во-вторых, возле камина был наилучший обзор; и, в-третьих, оттуда было лучше слышно, о чём шепчутся Лея с Сорелом.
— Ты не должен был идти у них на поводу, — тихо произнесла девушка, как бы случайно дотрагиваясь до руки Сорела на предмет оценки его общего самочувствия.
— Всего лишь стакан виски, — так же тихо ответил он. — В противном случае наш диалог грозил затянуться до самого рассвета.
— А я-то тебе ещё бутылку ромуланского эля подарила! — рассмеялась она. — Знала бы про твои проблемы раньше, придумала бы что-нибудь поэлегантнее. Например, андорский дуэльный клинок…
— А что, у тебя такой есть?! — заметно обрадовался Сорел.
— Нет, — усмехнулась она. — Но если он тебе нужен, я достану.
— Не стоит, — пожал плечами он. — Бутылка мне тоже нравится. Она так красиво переливается в свете солнечных лучей!
— С тобой точно всё в порядке?
— Не беспокойся, после Бати-лу я знаю свой предел. Вот это он как раз и был, кстати.
— Молодец, Сорел, — не замедлил вмешаться Н'Кай, которому, между прочим, выпить так никто и не предложил (по непонятной причине и Лианна и мужчины, не сговариваясь, занесли его в категорию «дети»). — Лично на моей памяти такие слова звучали дважды, и всякий раз дело заканчивалось весьма и весьма неприятно. Я бы на твоём месте поостерёгся.
— Ты бы на моём месте… — прошипел вулканец, до глубины души возмущённый не столько имевшим место фактом подслушивания, сколько бесцеремонным комментарием со стороны, последовавшим после. — Ты бы на моём месте уже давно бы встал и голыми руками придушил того, кто вечно лезет со своим мнением куда не надо и когда не просят. К счастью для нас обоих, на моём месте нахожусь я, поэтому живи.
— Вот, значит, как, — с глубоким презрением отвечал ему Н'Кай. — И это называется друг! Я его, можно сказать, от верной смерти на Клинжае спас, а он! Предатель!
— Что? — едва слышно выдохнул Сорел, разом меняясь в лице.
Лея безмолвно подняла руку за спиной Сорела, давая понять всем присутствующим, что тот сердится по-настоящему.
Н'Кай намёка не понял.
— Предатель, предатель! — продолжал издеваться ромуланец со всей возможной серьёзностью. — И сын предателя!..
Сорел резко побледнел и вскочил на ноги.
— Я прощаю тебя, — тихо произнёс он и вышел из комнаты, хлопнув дверью.
Лея закрыла лицо рукой и молча отступила в тень.
— Чего это он, а? — указал на дверь удивлённый Н'Кай.
— Не знаю, — Эван подошла к Лее и взяла её за руку. — Что-то случилось?
— О да, — едва слышно ответила та. — Этот идиот брякнул нечто такое, чего при данных обстоятельствах говорить определённо не стоило.
— И что?
— И… ничего. К счастью, у Сорела хватило ума поставить блок прежде, чем я ощутила всю прелесть полноты вулканских эмоций.
— Что ты чувствуешь?
— А что бы чувствовала ты, если бы во время разгерметизации прямо перед твоим носом обрушилась трёхтонная стальная плита, отрезав тебя от той части космического корабля, где ещё остался кислород?.. Мне холодно. Немного штормит. Дыхание… скоро восстановится, — Лея села в кресло и обхватила себя за плечи. — Насколько я его знаю, могло быть и хуже. Не бери в голову.
